– Ослушников расстреливаете или гильотинируете? – невинно осведомился я.

– Высылаем. Туда, где они не причинят никому вреда. В моем реестре четверть миллиона планет с неагрессивной окружающей средой, планет, разбросанных по тысячам галактик. Идеальная система пожизненного заключения. Не сбежишь.

– А как же «понять и простить»?

– Понимаем и прощаем. Запросто. Но жить в человеческом сообществе – отказать навсегда. У вас, кажется, четыреста лет прошло? За это время с Лация выслали десятерых. На Сириус-Центре, по проверенным данным, шесть с половиной тысяч умышленных убийств ежедневно. В чью пользу статистика?

– В вашу пользу, но Афродита населена миллиардами людей, а Лаций – жалкими двенадцатью миллионами!

– Ах, вы решили по гамбургскому счету? Отлично, давайте вычислим, я всегда любил математику… За сто лет, полный стандартный век, на Сириусе убивают примерно двести сорок миллионов человек. У меня за аналогичный период времени насильственной смертью погибают два с половиной человека. Как оно? Нравится процентное соотношение?

– Очень нравится, спорить не буду. Значит, маленький частный Рай?

– Неправильно. Не маленький и не Рай. И, разумеется, не частный, быть «законоговорителем» – это ответственность, и немалая. Веня, вы же еврей, должны понимать, каково было царю Соломону, когда он предложил разрубить младенца!

– Я не религиозный еврей, метафизика предков по крови меня не интересует. Но что такое «ответственность», я представляю очень хорошо.

– Рад за вас… – кивнул Удав и гаркнул начальственно: – Капитан! Сергей Владимирович, можно вас отвлечь?

– Слушаю, – Казаков подошел и предложил Удаву чокнуться наполненными рюмками. Оба выпили.

– Вы – военный, умеете наводить порядок. Тут зашел разговор об ответственности… И в нем должны принять участие все присутствующие. Будьте столь любезны, уймите наших друзей и коллег, надо всерьез поговорить о том, насколько мы ответственны за то, что сделали. Мы все допрыгались, господа. Пора бы совместно подумать, как разрешить эту ситуацию в общую пользу… Чтобы, как говорили классики, никто не ушел обиженным. Читали книжку? Поражающая своей девственной наивностью забавная фантазия на тему о счастье…

Интермедия-II

КУПИТЬ ДРАКОНА

– Я всегда знал, что вы душевнобольной, Николай. Какой-какой коридор, говорите?

– Но вашей классификации – семь-омикрон-восемь-пять-лямбда-три. Общая задержка во времени – тысяча триста шесть лет, четыре месяца и восемь суток с минутами. Обратный прыжок через девятнадцать точек, погрешность – сто сорок часов плюс-минус десять.

– Ого! Сами высчитали?

– Конечно, нет. Пришлось подключать ИР «Юлия Цезаря», четыре дня сидели…

– И как долго вы там развлекались?

– Пять с половиной земных лет. Экзотика!

– Вы однажды шею себе свернете, честное слово! И никакая моментальная регенерация не поможет! Рискованно!

– Говорят, будто риск дело благородное. Кроме того, всегда можно надеяться на помощь Урода.

Борис Валентинович подозрительно оглядел валявшегося у моих ног громадного пса и только головой покачал. Я знаю, что Удав относится к собаке неодобрительно, считает Урода «отходом от традиций» и даже «мерзкой тварью». Как здоровый консерватор, он полагает, что нельзя настолько извращать природу – разве это мыслимо, превращать зверя в… в… сам не знаю во что! Хотя нет, знаю: «в собаку, обладающую способностями, превышающими стандартные». Именно так характеризуют своих мохнатых детишек биотехнологии с Граульфа. Корректность формулировки исключительная, но в целом верно.

Удав полагает, что «жить красиво» – это не прихоть, а насущная необходимость, причем для любого человека. Дом должен быть удобным и просторным, пища – вкусной и обильной, вино – ароматным, обстановка умиротворяющей. Милые безделушки тоже не повредят. В число таковых безделушек старик записал галактику Большое Магелланово облако – вид по ночам открывается шикарный, никакого сравнения с бледной полоской Млечного Пути на Земле или Гермесе! По куполу неба раскидывает крылья колоссальная желто-оранжевая бабочка туманности с яркими пятнами звезд всех известных спектральных классов – красных, синеватых, золотых. После полуночи восходит здешняя «луна», вернее газовый гигант цвета морской волны с лазурными разводами, вокруг которого вращается планета Лаций, избранная Удавом своей постоянной резиденцией около четырех столетий назад.

Да, к худу или к добру (понятия не имею, откровенно говоря), выводы доктора Гильгофа об «универсальности» измененных клеток подтвердились: они делятся не сто – сто двадцать раз, как у обычного homo sapiens, а до пятисот или даже шестисот. Старение организма резко замедлено – мне намедни стукнуло четыреста двадцать три стандартных, и это никакая не шутка, Борис Валентинович полагает, что «библейское совершенство» позволит нам протянуть эдак пять-шесть стандартных тысячелетий.

Не верится? Мне тоже поначалу не верилось, а потом привык. В общем-то «бессмертия» как такового мы не получили, измененного «Аттилой» человека можно убить, а рано или поздно (все-таки скорее поздно…) он умрет – законы энтропии ради нас никто отменять не собирался. Но сколько всего можно успеть за это время, особенно если ты знаешь, что не ограничен пределами одной-единственной планеты или нескольких обжитых миров! И если ты умеешь пользоваться металабиринтом пространства-времени!

Я умею. И пользуюсь вовсю. Таких разгвоздяев, как я, в нашем сообществе не слишком много, большинство предпочитает тихую, устроенную жизнь, а в Лабиринт заглядывают исключительно для перемещений в пространстве без потерь в объективном времени. Зайти в гости к приятелю, живущему в соседней галактике, – в порядке вещей, достаточно заучить соответствующий алгоритм прыжков. Гораздо сложнее перемещаться по временным потокам, войдешь и не выйдешь – многовариантные линии развития сплетаются в немыслимую паутину, потеряться навсегда можно запросто.

Вернемся, однако, в настоящее, а именно на Лаций. До появления здесь Удава планета была необитаемой, дорогу в это захолустье старик нашел с помощью Дорог Гермеса незадолго до установления полной блокады системы Вольф-360. Мир замечательный – развитая углеродная жизнь (общие законы углеродной эволюции не изменишь, даже в Магеллановых облаках зверюшки и растения близки к привычным земным), геологическая эпоха более походила на земной олигоцен, на экваторе, как и положено, жарко, на полюсах холодно, четыре материка, соленый океан, гигантские млекопитающие и прочие достопримечательности.

Одно неудобство: планета вращается не вокруг звезды, а является спутником газового гиганта, отчего период обращения, год Лация, равен всего четырем тысячам тремстам шестидесяти часам, зато местные сутки длятся тридцать два часа с учетом «больших затмений», когда газовый гигант закрывает от нас солнце – уютную желтую звездочку класса G4.

Я сбежал в глубины Лабиринта сингулярности в 2287 году, когда Удав только начал отстраивать на Лации маленькую колонию и пока не помышлял об эвакуации с Гермеса. Долго мыкаться не пришлось – за прошедшие годы я успел перезнакомиться с несколькими Чужаками, которые сразу посоветовали мне спрятаться от чрезмерно назойливого «Птолемея» у хороших друзей и изучать Лабиринт постепенно, не рискуя оказаться в полном одиночестве там, куда Макар телят не гонял. Предложили на выбор: система Граульф, система RKF-505, система Юнона-II. Там живут люди, основное направление развития субцивилизаций – биология и биотехнология, что соответствует моим интересам и моему образованию. У них можно будет кое-чему научиться. Для вашего субъективного восприятия там – будущее. Как оно?

Вначале я согласился, получил координаты (вернее, схемы перехода) всех предложенных систем, а затем плюнул и отправился к Удаву – помогать строить «новый мир». В конце концов, Лолита мне симпатизировала, да и с ребятами из ее команды я был неплохо знаком. У Чужаков я чувствовал бы себя не слишком уютно. Единственно, попросил Удава и Лолочку никому и никогда не говорить о том, где я нахожусь; никому, даже Вене Гильгофу, – недоверчивость вошла в привычку, а доктор сам рано или поздно не выдержит и переберется к нам…